ВЕЗЕНИЕ

В сборнике «Бойцы вспоминают минувшие дни…» представлены публикации об участниках Великой Отечественной войны – уроженцах Усть-Ордынского округа. В него вошли биографические и автобиографические статьи, а также воспоминания, опубликованные на страницах окружной газеты «Знамя Ленина»/«Панорама округа».

Издание подготовлено Библиотекой имени М.Н. Хангалова на основе материалов, имеющихся в фонде архива окружной периодической печати.

Хронологический охват публикуемого материала составляет с 1966 года (именно с этого времени в библиотеке хранится архив окружной газеты «Знамя Ленина») по 2009 год включительно.

Поликарп Архипович Алсаткин,
командир орудия,
уроженец пос.Усть-Ордынский

В июне, в 55-ю годовщину начала Великой Отечественной, в нашей газете был опубликован небольшой рассказ о Поликарпе Архиповиче Алсаткине. Но, к сожалению, в тот раз, более подробно рассказать о военной биографии нашего земляка не удалось, поэтому я еще раз возвращаюсь к этой истории.

…Стоял знойный август 41-го. Их эшелон шел на запад все больше отдаляясь от малой родины — Сибири. Вот и конечная станция — Валуйки, где и выгрузили железнодорожную бригаду. Всего лишь в двенадцати километрах от Валуек проходила линия фронта. Ежедневно немецкие самолеты налетали словно стервятники и по нескольку часов наносили бомбовые удары, пытаясь уничтожить оставленные при отступлении склады. Такие дни казались адом для прибывших на фронт новичков. И лишь только стихала бомбежка, уцелевшие бойцы вновь брались за ремонт железнодорожного пути.

В один из очередных налетов объявили сбор. Свое отделение, которым командовал, Алсаткин быстро поднял по тревоге. Но среди вставших в строй, не оказалось рядового Клеева.

— Командир роты Мамытов приказал его привести. Бомбежка идет вовсю. Я прихожу в казарму, а Клеев сидит как ни в чем ни бывало. Идти на сбор отказался. Стал все больше куражиться, а потом дошел до оскорблений, плюнул мне в лицо. Я не помню как вытащил его на улицу, сорвал винтовку и выстрелил. Выстрел оказался роковым, — вспоминает Поликарп Архипович.

Приговор военного трибунала был краток: десять лет службы в штрафной роте. Наказание равносильно расстрелу. Штрафники, а иначе смертники, шли в самое пекло, откуда вернуться живым шансов не было. Из первого такого боя из 360 человек вышло семь человек, из второго — двенадцать из третьего чуть больше — семнадцать. Алсаткин уцелел трижды, но судьба приготовила новое испытание.

— Вышел я из боя с двумя моряками. Рады, что уцелели. Построил нас командир роты и дает приказ идти в разведку. «Кто желает добровольно?» — спросил. Моряки первыми вышли, хотя знают, что оттуда живыми можно и не вернуться. Третьим  взяли меня. Идти предстояло в тыл врага. Одели нас в немецкую форму. Иван был из немцев Поволжья, хорошо говорил по немецки. Его снарядили обер-лейтенантом, другого — обер-ефрейтором, а я был в роли калмыка. Ночью переползли за линию фронта, прошли километров 25 по лесу. Вышли в деревню. Деревня дворов 20-30. У нас задание — обнаружить вражеское дальнобойное орудие, расположенное где-то в этом квадрате, но очень мастерски замаскированное.

Зашли мы в крайнюю хату, там старик. Вытаращил на нас глаза, молчит. Обер-лейтенант ему говорит, что мы с той стороны, свои. Рассказали о цели визита. Посидел еще некоторое время старик, помолчал, а потом и говорит: «Ладно, жить мне все равно осталось ерунда, скажу где это орудие стоит».

Двадцать орудий мы засекли в лесу, искусно замаскированные под деревьями. Стали возвращаться назад, — рассказывает Поликарп Архипович.

Только вернуться к своим — эта задача оказалась еще трудней. Три дня  пришлось просидеть без воды и пищи, спрятавшись в куче валежника. Перейти обратно к своим никак не удавалось. Немцы и днем, и ночь вахту несли. А нужно было переплыть речку. Течение быстрое, и глубина порядочная. На четвертую ночь туман образовался. Решили идти. Дошли благополучно до воды, поплыли.

— Я плыл последним. На середине реки чувствую, как силы оставляют  меня. Изо всех сил гребу, а руки уже не слушаются. Они моряки, для них вода что? Плывут себе. Тут силы меня и оставили. Все, думаю, конец мой пришел. И ко дну пошел. Только Иван заметил, что не слышно сзади всплесков воды, обернулся. Видит: меня нет. Стал нырять и вытащил. До берега с его помощью дотянул. Отдохнули. Туман стал понемногу рассеиваться, да и рассвет вот-вот забрезжит. Надо спешить. А с обеих сторон ведется перекрестный огонь. Во весь рост не встанешь, только ползком. Но судьба, видно, хранила нас. Вернулись мы к своим, доложили о выполнении задания.

Этим испытанием и искупили они свою вину. Командир дивизии, вызвал их к себе, оформил документы о снятии судимости и меры наказания, а также о награждении орденом Отечественной войны II-й степени. А на следующий день дивизию подняли по тревоге и направили на Курско-Орловскую дугу.

— Я  остался в своей роте старшиной. Мы уже были не штрафники, — продолжает Поликарп Архипович.

Война продолжалась. С боями форсировали   Донец и пошли дальше, освобождая города и села.

           Войну старшина Алсаткин закончил в Германии. 8 мая 1945 года в одном из старинных австрийских замков отпраздновали Победу.

         Воевал Поликарп Архипович в 19-й линейной дивизии, был командиром 45-миллиметрового орудия. Тяжелых ранений не было, а вот контузило его не раз. «Поэтому сейчас болят ноги — говорит он. Но все же выглядят Поликарп Архипович прекрасно. Это от того, что не курил и спиртным не увлекался, а всю жизнь старался больше работать, двигаться. Он и сейчас не сидит без дела, хлопочет по хозяйству. Такой уж он оптимист по характеру.

Л. Николаева Панорама округа.-1996.-7 сент. (№97-98)